Украинские власти продолжают обострять ситуацию вокруг захваченного 25 марта российского судна «Норд». 4 апреля защита моряков сообщила, что капитан корабля Владимир Горбенко вывезен в неизвестном направлении, его местонахождение адвокатам не сообщили. Позднее выяснилось, что Горбенко находится в управлении СБУ в Херсоне в ожидании избрания меры пресечения. Напомним, что корабль с десятью членами экипажа на борту был задержан в украинской части территориальных вод Азовского моря 25 марта и отконвоирован в Бердянск. Все моряки имеют российские паспорта, выданные в Керчи. Однако украинская сторона отказывается признавать российское гражданство задержанных и вменяет им «нарушение порядка въезда на оккупированные территории», то есть в Крым. На моряков составили административные протоколы, их не выпускают на берег, отказывают в медицинской помощи и не допускают к ним российских дипломатических работников под предлогом того, что «граждан РФ на „Норде“ нет». Как считает защита, их вынуждают признать себя гражданами Украины. Позднее 4 апреля в украинской прокуратуре заявили, что пока не получали обращения с просьбой о доступе консулов к капитану задержанного суда. Если это соответствует действительности, это непростительная халатность со стороны российского дипкорпуса, если же нет, у России появился еще один аргумент, свидетельствующий о нарушении Украиной международного права. Российские власти на ситуацию пока реагируют довольно пассивно, если не считать заявлений и требований освободить своих граждан и вернуть корабль. Управление ФСБ Крыма возбудило дело по статье 211 УК РФ «Угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава». Лишь 3 апреля РИА Новости со ссылкой на источники в силовых структурах сообщили, что командование Черноморского флота, включая морскую авиацию, готово обеспечить безопасность судоходства в северо-восточной части Черного моря и акватории Азовского моря после инцидента с задержанием судна. Однако, как писала «Свободная пресса», даже такой силовой сценарий является полумерой и не может гарантировать, что «украинское государственное пиратство» не будет продолжено. Ведь невозможно приставить боевой крейсер к каждому торговому судну или рыболовецкой шхуне. Впрочем, это не значит, что у России нет рычагов воздействия на Киев. Председатель Общероссийского движения поддержки флота (ДПФ), кандидат политических наук, капитан первого ранга Михаил Ненашев 4 апреля предложил создать украинским судам трудности при проходе через Керченский пролив. Например, усилить технический досмотр украинских судов в Керченском проливе и ограничить их плавание, если же и это не поможет, применить меры военного характера. Ряд экспертов уже предлагает пойти дальше и перекрыть для Украины Керченский пролив, что полностью выведет из игры порты в Мариуполе (ММТП) и Бердянске (БМТП) и серьезно ударит по карману киевских властей. Ведь Мариупольский порт, несмотря на то, что потерял половину грузооборота после начала конфликта в Донбассе, а затем из-за строительства Крымского моста продолжает оставаться прибыльным предприятием. Что потеряет Украина В 2013 году грузооборот порта достигал 15 миллионов тонн, а в 2017 сократился до 6,51 млн. Его удельный вес в грузообоороте всех украинских портов снизился до 4,9%. Бердянский морской порт в 2017 году сократил грузооборот по сравнению с 2016 годом на 36,9% — до 2,397 млн тонн. Его удельный вес в общем грузообороте по стране составляет 1,8%. Связно это с тем, что основными клиентами портов были меткомбинаты региона, большая часть которых теперь Киеву не подконтрольна. Кроме того, возведение арок Крымского моста высотой 33 метра сократило количество судов, которые могут заходить в порты. По словам директора ММТП Александра Олейника, 144 корабля из тех, что ранее сотрудничали с ними, вынуждены были переориентироваться на порты Одессы и Николаева. Тем не менее, мариупольские комбинаты продолжают активно возить грузы через порт. В течение 2017 года переработано 4,3 млн. тонн металлопродукции, а также сырье: 843,3 тыс. тонн угля и 19,3 тыс. тонн руды. Также было отгружено 412,2 тыс. тонн зерна и 73,6 тыс. тонн подсолнечного масла. Что касается финансовых показателей, ММТП заработал в 2017 году более 186 млн. грн. (401 млн руб.) и заплатил налогов на 466,2 млн. грн. (более миллиарда рублей). БМТП получил 24,5 млн. грн. чистой прибыли (53 млн. рублей) и выплатил налогов на 150 млн. грн. (330 млн. рублей). Помимо непосредственных потерь этих денег, нужно учитывать также потерю рабочих мест, ведь на обоих предприятиях платят неплохие по украинским меркам зарплаты в 20–30 тысяч рублей. Более того, основная часть грузооборота Мариупольского и Бердянского портов — это металлопродукция и сырье, которое идет на экспорт и приносит Украине такие необходимые валютные поступления. В одном из интервью директор ММТП Александр Олейник рассказывал о том, что из-за строительства Керченского моста крупнотоннажные суда, которые возили чугун в США, а также металлопродукцию на юго-восток, в Китай, Вьетнам и Корею уже переориентировались на порты большой Одессы. «Кто-то обязательно скажет: „Украина же в целом не потеряла. Какая разница, что не из порта Мариуполь чугун пойдет, а, к примеру, из порта Южный?“ Отвечу: наш товар станет дороже. Потому что привезти в Мариуполь на „коротком плече“ и быстро его отправить — это одна логистика. А через пол-Украины, да еще с такой дорогой железнодорожной составляющей, это уже совсем другое дело», — объяснил Олейник. Таким образом, перекрытие Керченского пролива приведет к подорожанию ряда украинских экспортных товаров и, соответственно, к снижению их конкурентоспособности на рынке. Ведь низкая цена является одним из самых привлекательных качеств украинской продукции на мировом рынке. Кроме того, если речь пойдет не только о миллионе тонн чугуна и 300–500 тысяч тонн металлопродукции для азиатских стран, но обо всех суммарных девяти миллионах тонн, еще вопрос, смогут ли порты юга Украины быстро переориентироваться на прием и отправку этих грузов. В любом случае, очевидно, что убытки Киева в случае перекрытия Керченского пролива будут исчисляться сотнями миллионов долларов. Что скажут международное сообщество и Киев Технически перекрыть Керченский пролив России очень просто. Тем более что это уже делалось 9 августа на 23 дня в связи со строительством Крымского моста. Юридическая плоскость — совсем другое дело. После летнего перекрытия Украина заявила, что будет требовать компенсацию в размере 500 млн. грн. (20 млн долл.) за простой портов Мариуполя и Бердянска. В феврале Киев подал в Международный суд ООН в Гааге меморандум о нарушении Россией Конвенции ООН по морскому праву. Власти страны считают, что Россия нарушает суверенные права Украины в Черном и Азовском морях, а также в Керченском проливе. Ранее в 2016 году они подали иск в Гаагский трибунал по морскому праву ООН, в котором требовали запрета и взыскания убытков за «противоправные действия» России в акватории Крыма. А в конце сентября 2017 президент Петр Порошенко поручил добиться в судебном порядке и компенсации за экологический ущерб, который, по его мнению, наносит строительство Крымского моста. Этот ущерб прокуратура Автономной республики Крым (как называет себя это подразделение Генпрокуратуры Украины) оценила в 22 миллиарда рублей. Перекрытие Керченского пролива действительно стало бы нарушением Конвенции ООН по морскому праву. Но точно таким же нарушением норм международного права является захват российского судна и удержание ее граждан, которое иначе как пиратством не назовешь. Если в Киеве не понимают ни слов, ни уговоров, ни дипломатических воззваний, не пора ли играть жестче? В конце концов, можно перекрывать пролив «по техническим причинам», в связи с учениями, не пропускать украинские корабли по соображениям безопасности и так далее. Когда Киев начнет платить за свои провокации гривной, возможно, тамошние власти тоже вспомнят о международном праве. В противном случае, если они почувствуют свою безнаказанность, можно не сомневаться, что такие ситуации будут повторяться все чаще. Что касается международного права, последние годы продемонстрировали, что это инструмент весьма гибкий, особенно в руках великих держав. Сложно представить, что те же США в аналогичной ситуации ограничились бы апелляциями к международным органам. Впрочем, так же сложно представить себе, что американский корабль вообще мог бы в такой ситуации оказаться. Если же опасаться международной реакции, можно ставить крест на каких-либо амбициях и попытках проводить суверенную политику. Тем более что дело Скрипаля наглядно показало, что санкции против России возможны вообще без каких-либо поводов и доказательств. В то же время, ряд экспертов не оставляет надежд разрешить ситуацию исключительно правовым путем и считает, что Россия не воспользовалась всеми имеющимися механизмами. Анна Седова