Фото для коллажа взяты из открытых источников. Заперешеечные «небратья» вступили в череду празднования этапов своих исторических трагедий от так и не признанного мировым брендом контрафактного Holodomor’а до «революции достоинства», сделавшей отказ от достоинства человеческого источником украинской национальной «гиднос­ти». Усвоен ли этот горький и трагичный урок истории? Нет. Хотя поголовье «каст­рюленосцев» в силу объективных причин неуклонно сокращается. О «социальной устойчивости» лимитрофов Одесский журналист Юрий Ткачёв подвёл итог семи годам последствий «революции достоинства». Цифры, мягко говоря, неутешительные: объём экспорта снизился с 63 до 47 миллиардов долларов США, при этом доля растительного и минерального сырья в экспорте выросла с 25 до 36%. Соотношение госдолга к ВВП выросло с 40 до 60%. Объём промышленного производства снизился на 19,8%. Производство молока на Украине снизилось с 11,5 до 6,9 миллиона тонн в год, яиц - с 19,6 до 16,7 млрд. штук. Кредитный портфель украинских банков сократился со 100 до 39,5 млрд. долларов. Объём розничной торговли сократился со 104,7 до 40,5 млрд. долларов. Среднемесячный доход среднестатистической украинской семьи сократился с 560 до 460 долларов, а доля расходов на оплату коммунальных услуг в структуре расходов выросла с 8 до 13%. Среднестатистичес­кая украинская семья стала потреблять на 6,5% меньше молочных продуктов, на 16,7% меньше рыбы и морепродуктов, на 3,5% меньше фруктов и ягод, на 6,4% меньше овощей. Украинский центр европейской политики к 7-й годовщине «революции достоинства» опубликовал исследование World Value Survey (Международная сеть исследований жизненных ценностей населения), из которого следует, что жители «незалежной» чувствуют себя как минимум не хуже, а, скорее, даже лучше, чем до неонацистского переворота. По сравнению с 2011 годом, уменьшилось число тех, кто жаловался на низкие доходы, выросло количество украинцев, чувствующих себя счастливыми и довольными своими здоровьем и личной самооценкой, а кроме того, цифры свидетельствуют, что украинские обыватели с появлением вооружённых неонацистских банд почувствовали себя заметно безопаснее, чем раньше. Посольство США на Украи­не запускает программу на 2 млн. долларов с целью «выработать социальную устойчивость перед лицом российской агрессии» у «внутренне перемещённых лиц» (имеются в виду переселенцы с Донбасса). Одиозный блогер Варламов с восторгом описывает российской аудитории «островки безо­пасности» и свежую разметку на киевских улицах, пользуясь при этом фотографиями Киевской городской администрации (возможно, потому что там сейчас слишком «безопасно» для московского мажора). А вынужденный эмигрировать в 2014 году депутат Харьковского горсовета пяти созывов, руководитель харьковской телестудии «Первая Столица», лауреат международных телефестивалей, пуб­лицист Константин Кеворкян сопоставляет данные одесского коллеги с состоянием украин-ских «ценностей» и приходит к выводу, что режим может продолжать действовать в том же духе ещё довольно долго: «Значит, можно продолжать их спокойно грабить, пока не поумнеют». И не только грабить. Первоначальное намерение использовать Украи­ну против России никуда не делось. И хотя «война с Россией» и «российская агрессия» уже 7 лет существуют только виртуально - в представлении рупоров западной пропаганды, схему «войны с Россией», в которой Кишинёв и Киев сначала блокируют Приднестровье, а потом создают угрозу или прямо атакуют российских миротворцев, нам уже нарисовали и предъявили. Категорическое нежелание Киева выполнять Минские соглашения предъявили тоже. Скоро год с момента последней встречи в нормандском формате, но причин созывать «четвёрку» так и не возникло - просто потому, что нет предмета обсуждения. Европейские «партнёры» фактически заняли ту же позицию, что и в 2014 году, на что открыто указывал министр иностранных дел России Сергей Лавров. Альтернативой Минским соглашениям может быть только возобновление боевых действий с последующим перемирием - на гораздо менее выгодных для Киева условиях и, вполне возможно, другим составом гарантов их выполнения. О том, что «майданами» должны в той или иной мере переболеть все постсоветские страны, получившие свой условный суверенитет в результате распада Союза мы уже писали не однажды. Как и о том, почему все постсоветские элиты, охотно привечая «птенцов Сороса», не допускают формирования пророссийских политических сил. Белорусский «майдан» не смог победить, но и не потерпел поражения. Ситуация, в котрой Россия вынуждена поддерживать совершенно не дружественного Лукашенко, уверенно идущего по «многовекторному» пути Кучмы-Януковича на Запад, неприемлема и опасна. Разница между карикатурными «лидерами гражданского общества», объявляющими о своём «европейском выборе» прямо сейчас, и фактически вырастившим их электорат «Бацькой», который, по примеру Кучмы, готовится сдать страну западникам в обмен на личные гарантии, по сути невелика. «К концу правления Януковича в среде, которую можно было бы определить как антимайданную, в том числе среди тех, кто числил себя пророссийскими, резко выросла популярность тезиса о том, что Россия не готова к равноправному сотрудничест­ву с Украиной, отказываясь удовлетворять её экономичес­кие потребности и выдвигая собственные политические требования. Сейчас аналогичный процесс наблюдается в Белоруссии. Сторонники ев-ропейского выбора, понятное дело, уже являются противниками интеграции с Россией. Но и те, кто называет себя пророссийскими, очень часто (особенно это характерно для последовательных сторонников Лукашенко) говорят, что Россия должна уважать их суверенитет, их язык, их интересы и вообще белорусско-российским отношениям не хватает равноправия. «Если Россия хочет, - говорят они, - настоящего сближения с Белоруссией, то…» - дальше следует список того, что Россия «должна», - отмечает политолог, президент Центра системного анализа и прогнозирования Ростислав Ищенко. - Они одновременно чувствуют себя русскими, которым Россия должна помогать ради их русскости, и суверенными белорусами и украинцами, которые сами ничего России не должны ибо обязаны лояльностью только собственным государствам. Россия рассмат­ривается одновременно как своё и чужое - как некая коллективная собственность всех бывших советских, каждый из которых ещё имеет небольшую собственную национальную квартирку. Поэтому у них не возникает когнитивного диссонанса, когда они, с одной стороны, постоянно учат Россию, как ей жить и как себя вести, чтобы им было комфортно, а с другой, постоянно вопят: «Не лезьте в наши дела! Без вас разберёмся!». К сожалению, когда критическая масса этих нерусских русских в стране превышает предел в 35-40% населения, «майдан» становится неизбежен, а его конечная победа пред­определена». Можно сколько угодно говорить об упущенных возможностях, провальной политике на постсоветском пространстве времён Виктора Черномырдина, но сегодняшней ситуации это не изменит. Суверенные (даже условно) державы автоматически становятся объектами конкуренции более сильных и влиятельных региональных и геополитичес­ких игроков. И в условиях многополярного мира - необязательно западных. При этом самые дальновидные и обладающие ценными навыками жители стран-лимитрофов уезжают туда, где их навыки востребованы, а жизнь безо­паснее. А лимитрофам отводится участь «буферных зон», на которых сталкиваются чужие интересы. И далеко не всегда мирно.