Вечный огонь на могиле Неизвестного солдата, погибшего за наш Симферополь 13 апреля 1944 года. Он умер от ран на руках у кладбищенского сторожа с Петровских скал. Фото автора. Он постепенно, миллиметр за миллиметром, мгновение за мгновением, наполнял наш Крым в эти весенние дни 79 лет назад. Долгожданный - два с половиной года в фашистской оккупации. Выстраданный, сотнями тысяч погибших за него и наших бойцов, красноармейцев, краснофлотцев, и гражданских, от младенцев до стариков, мужчин, женщин, детей, и даже братьев наших меньших - фашисты особые приказы о них издавали, чтобы не мешались под ногами, молчали. Заслуженный - во имя него здесь старались помочь другим, выжить, рисковали, держались; те, кто смог добраться в глубокий наш тыл, трудились сутками во имя него, без отдыха, натужно; а на фронтах, даже вдали от полуострова, всё равно бились за него. За Родину, великую, общую, большую! С какой болью произносил тогда трагичные сводки Совинформбюро радиодиктор Юрий Левитан, с какой радостью в голосе говорил об успехах. И как вслушивалась Советская страна в те сводки, и как с каждым днём в Крымскую весну 1944-го музыкой свободы звучали родные полуострову названия. Крымская наступательная операция, начавшаяся 8 апреля, несла на нашу землю мир! «Преследуя отступающего» Решение о битве за полуостров силами 4-го Украинского фронта, его 19-го отдельного танкового корпуса, 2-й гвардейской и 51-й армий, и Отдельной Приморской армии; 4-й и 8-й воздушных; Черноморского флота, Азовской военной флотилии, о третьем, как тогда говорили «сталинском ударе», Ставка верховного главнокомандования во главе с Иосифом Сталиным приняла 16 марта. А на полуострове, во вражес­ком пока ещё тылу, особая надежда была на крымских партизан и подпольщиков, на всех патриотов. «Освободить жемчужину нашей страны - советский Крым от ярма немецко-румынской кабалы», - прозвучали тогда слова комфронта Фёдора Толбухина, для которого судьба полуострова была особой болью - в силу обстоятельств, интриг, он не смог освободить его в 1942-м, когда был начштаба Крымского фронта. В выпусках рубрики за 8 и 11 апреля мы вспоминали о первых освобождённых в те дни 1944-го: Армянск, Джанкой, Красноперекопск, Керчь и сотни небольших, но наших селений, деревень, хуторов, станций. И раздавались из репродукторов всё новые сводки «От Советского информбюро». 12 апреля. «Наши войска прорвали сильно укреплённые Ишуньские позиции противника и, преследуя его отступающие вой­ска, с боями заняли более 150 населённых пунктов». Мир тогда пришёл в районные центры Колай (ныне - Азовское), Курман-Кемельчи (Красногвардейское), Сейтлер (Нижнегорский), Биюк-Онлар (Октябрьское), Карача-Кангил (в 18 километрах севернее Симферополя, ныне - Красная Зорька), крупные населённые пункты Красноперекопск (считается, что его освободили ещё до полуночи 11 апреля), Ишунь, Воронцовка, Воинка, Долинка, Куллар-Кирчак (исчезнувшая Красная Равнина), Айгашен (Абрикосово), Калининдорф (Калинино), Весёлое, Пятиозёрное, Юшунь, Каканкут, Ташлык-Дайр (Зелёный Яр). «На Феодосийском направлении наши войска, преследуя поспешно отступаю­щего противника, полностью очистили Керченский полуостров и прошли Акмонайские позиции». Освобождено тогда более 140 населённых пунктов - районный центр Семь Колодезей, крупные Ново-Николаевка, Марфовка, Марьевка, Ленинск (Ленино), Китень-Русский (Семёновка), Ак-Монай (Каменское), Арма-Эли (Батальное), Ташлыяр, Ойсул (Останино), Алибай (Вороново). 13 апреля. «В результате стремительной атаки» освобождена столица Крыма Симферополь, город и порт Евпатория. С боями заняты более 500 населённых пунктов, в том числе районные центры Джурчи (Первомайское), Ак-Шейх (Раздольное), крупные населённые пункты Карасубазар (Белогорск), Новый Кизи-бай (исчезнувшая ныне Борисовка), Бютень (Хлопковое), Атай (Максимовка), Кака-най-ман, Константиновка, Коджамбак (Привольное), Эски-али-кечь (Вишнёвое), Спат, Сарабуз (Гвардейское), Кара-Кият (Битумное), Табулды (Найдёновка), Анновка, Новоцарицыно (Садовое). «Прорвали оборону противника на Ак-Монайских позициях и, развивая наступление», освободили город и порт Фео­досию. И ещё в более сотни населённых пунктов пришло спасение, в том числе районные центры - город Старый Крым, Ислам-терек (Кировское), крупные - Владиславовка, Семёновка, Новый Карабай (Возрождение), Найман, Изюмовка, Коктебель, Сарыголь, Киличи (исчезнувшее ныне Мичурино), колония Болгарская. Боль и радость Такие противоположные они всегда рядом в войну: боль оккупации сменяет радость освобождения, радость мира омрачает боль от того, что не все дожили до него… И в Крымскую весну 1944-го они всегда были рядом. Фашисты, предчувствуя скорую погибель, старались забрать жизни как можно большего количества крымчан. Накануне 13 апреля, дня освобождения Симферополя, нацисты устроили массовую казнь в концлагере на территории бывшего совхоза «Красный» и неподалёку от селения Дубки. Всю оккупацию здесь сотнями погибали и схваченные в облавах крымчане, партизаны, подпольщики, люди, пригнанные из других регионов, но в ночь с 10 на 11 апреля 1944-го за несколько часов погибли сразу несколько тысяч. Людей сбрасывали живыми в глубокие колодцы, ямы, сжигали прямо в бараках, устраивали костры на плахе, перемежая людей и брёвна, облитые горючим. Чёрный дым и стон долго стояли над Симферополем, а когда после освобождения наша комиссия вскрыла один из колодцев, глубиной с современную восьмиэтажку, то смогли поднять лишь страшный шестиметровый пласт - 70 человек, казнённых перед самым освобождением города. Большинство в колодец сбросили живыми. Среди погибших тогда опознали и много подпольщиков города, в том числе юных Владимира Дацуна, Георгия Амбериади, Юрия Рожкова, Владимира и Леонида Боронаевых, их маму, Олега Савватеева и его старших товарищей по театральной группе «Сокол» - изувеченные пытками тела, - с начала весны того года кто-то планомерно выдавал группы народных мстителей, что держались и боролись все годы оккупации. А в Старом Крыму вечером, 12 апреля, тоже за считанные часы до освобождения города, фашисты устроили расправу над жителями улиц Сулу-Даре, Северной, Полины Осипенко. Наша читательница Нина Павлова вспоминала, что расстреливали прямо через окна в домах. «Мои сестра и два маленьких племянника были прошиты автоматной очередью прямо на кровати, где спали, а в соседнем доме на пороге лежал старик, заколотый штыком, в занесённой руке у него была тапочка - хотел в последний миг ударить врага»… К утру 13 апреля, дню освобождения Старого Крыма, фашисты за несколько часов убили 584 мирных жителя, женщин, детей, пожилых… Они все так ждали мира, приближали его каждый миг… В освобождённой 13 апреля Евпатории, к счастью, удалось избежать последней массовой казни - в тот день, за мгновения до прихода наших освободителей, фашистский карательный отряд согнал на площадь у собора сотни людей, со стороны улицы Революции на них были направлены стволы пулемётов. Но, по словам читательницы Людмилы Павленко, неизвестный смельчак смог тогда взобраться на колокольню собора и раскачать язык колокола, на звуки набата уже спешили наши солдаты, короткий бой, и мир пришёл в город. В первые часы 13 апреля он пришёл и в Феодосию: наш читатель Станислав Линенко вспомнил, как радовались люди, жившие после уничтожения дома взрывом бомбы в полуподвале, услышав ночью во дворе сквозь частые выстрелы родные «крепкие русские слова. И детям казалось сказочным лакомством угощение, оставленное теми солдатами Дмитрием, Тарасом и Петром - десяток кусочков сахара и зачерствевший чёрный хлеб». А в Симферополе, как рассказывает читатель Павел Петренко, подпольщикам Василию Бабию, Анатолию Косухину и Анатолию Сосунову удалось предотвратить взрывы в городе, которые, по замыслу фашистов, должны были уничтожить и дома, и горожан, и освободителей, - смогли наши герои провода перерезать, рубильник отключить в здании почтамта (ныне сквер имени Павла Дыбенко). И 13 апреля Москва от имени Родины вновь салютовала Крыму, жителям, защитникам, освободителям: 12 залпов из 124 орудий за мир в Феодосии; 12 из 124 - за Евпаторию и 20 из 224 - за Симферополь. Мир врывался на полуостров с алыми знамёнами освободителей. Не забываем, земляки!