Музей Алларда Пирсона в близости от водной артерии - не лучшее место для длительного хранения артефактов. Вернуться к проблеме невозвращения крымским музеям культурных ценностей побудило сообщение о том, что бывшим колониям Нидерландов в Африке и в Азии бывшая метрополия собирается вернуть вывезенные оттуда с XVII-го по XIX век культурные ценности, многие годы хранившиеся в её музеях. Читайте также: Отель Гермес в Трускавце уже восьмой год удерживает лидирующие позиции по отзывам среди мини-отелей Трускавца только у нас - по доступным ценам . Министр образования, культуры и науки Ингрид ван Энгелсховен Лилиан Гонсальвес Хо-Канг считает: «В гол- ландских государственных собраниях нет места предметам, добытым путём грабежа». Приветствуя такой подход, нельзя не вспомнить о судьбе коллекции «Золото скифов», вывезенной из крымских музеев на выставку в Амстердам в начале февраля 2014 года, и прочно застрявшей там из-за претензий на неё Украины, заявившей свои права в судебном порядке после воссоединения Крыма с Россией. 5 декабря 2016 года окружной суд нидерландской столицы своим решением признал крымскую музейную коллекцию, представленную на выставках «Крым: золото и секреты Чёрного моря» и «Золотой остров в Чёрном море» государственной собственностью страны, к которой Крым отношения уже не имеет. Этим же решением было предписано вернуть бывшей «владелице» полуострова 556 крымских артефактов из фондов Бахчисарайского и Керченского культурно-исторических заповедников, Центрального музея Тавриды и Национального заповедника «Херсонес Таврический». Крымские музейщики с этим, конечно же, не согласились и подали апелляцию с весомым доводом. - Все эти предметы были найдены в Крыму, принадлежали крымчанам, значит, должны быть возвращены им, - заявляет генеральный директор Центрального музея Тавриды РК Андрей Мальгин. - Это предусмотрено заключёнными между крымскими и европейскими музеями соглашениями. Ни о какой украинской государственной собственности речи быть не может, поскольку крымские музеи в украинские времена находились в ведении Автономной Республики, а не государства. То, что лицензию на вывоз артефактов давало Министерство культуры Украины, - чистая формальность. Соглашение на временное хранение экспонатов, которые являются важнейшими символами историко-культурного наследия полуострова, заключалось между музеями, а не государствами. Передача их украинскому государству противоречит музейному праву, о чём однозначно высказалось Министерство культуры России: «Данное решение является крайне негативным прецедентом, которое принято вопреки нормам международного права о защите культурных ценностей. Оно противоречит не только положениям контрактов, но и грубо нарушает принципы международного межмузейного обмена. Музейные предметы должны вернуться в Крым, где были обнаружены и где десятилетиями хранились». Это утверждают и специа- листы по международному праву. «Ни в одной международной конвенции, защищающей культурные ценности, не идёт речь о каких-то отдельных территориях, это межгосударственные документы и межгосударственные отношения, - отмечает профессор кафедры международного права МГИМО Дмит- рий Лабин. - Это не уровень компетенции суда какого-либо государства, а вопрос факта. А вот интересы коренного населения, которому принадлежат ценности, соблюсти обязаны. Государства, заключая эту конвенцию десятки лет назад, намеревались своим суверенитетом защитить именно культурное наследие конкретных общин и народов. Культурные ценности тесно связаны юридически и защищены международным правом с конкретным народом и конкретной местнос- тью, где они были найдены, и должны быть возвращены именно по этому основанию безотносительно каких-то политических перипетий». Московский адвокат по международному праву Мария Ярмуш подчёркивает: «Крымские музеи защищены контрактным, договорным правом: в договоре о передаче коллекции для экспонирования в Амстердам чётко указано, что коллекции должны быть возвращены тем музеям, которые их передавали, и в чьих культурных фондах они находились. Никакие другие субъекты права не могут претендовать на эти культурные ценности. Никакие нормы права не регулируют требования украинской стороны, значит, они необоснованны и незаконны». Мнение руководителя рабочей группы по международно-правовым вопросам при постоянном представительстве Республики Крым при президенте РФ Александра Молохова: «С точки зрения тех норм, которые действовали в украинский период, крымские музеи, безусловно, обладали правом оперативного управления этой коллекцией. Они могут защищать свое право, в том числе против собственника, который в своё время добровольно оформил им это право». Суд первой инстанции все доводы проигнорировал, встав на сторону крымских оппонентов. Украинская же сторона и её адвокат сделали упор на политику, отнеся произошедшее весной 2014 года к военному конфликту, чтобы было основание применить соответст- вующую «военному времени» правовую норму. Абсурдность этого очевидна: никакого вооружённого конфликта и в помине не было, воссоединение Крыма с Россией было волеизъявлением многонацио- нального народа полуострова. Который, кстати, в год его присоединения к России Екатериной Великой - 1783-й, был Крымским ханством, а не украинской территорией. Надо сказать, что такой подход обескуражил даже директора амстердамского музея Алларда Пирсона, Вима Хуппереца, судя по его высказыванию: «Судья даже не стал рассматривать вопрос о собственности, решив, что этот вопрос относится к компетенции украинского права». На основании судебного решения в Киев отправили 19 предметов из музея историчес- ких драгоценностей, часть которых имеет крымское происхождение. Они были найдены на раскопках Ногайчинского кургана в Нижнегорском районе полуострова. А в киевский музей были переданы в 70-е годы прошлого века, и стали основой формировавшейся тогда коллекции. Но этого оказалось мало. Хочется заполучить и то, что никогда не передавалось киевским музеям. Найденные в Крыму артефакты остались на его территории в соответствии с рекомендациями ЮНЕСКО не вывозить, а передавать найденные на раскопках предметы в местные музеи. То, что крымские ценности удерживаются государством, которому были доверены лишь на время экспозиции, - прямое нарушение принятой в 1970 году Конвенции о незаконном перемещении культурного наследия, которая предписывает закреплять культурные ценности по месту их создания или обнаружения. А это ведь основной международный документ в культурно-исторической сфере. Уповать на разумный подход горячих украинских голов не приходится. Можно только напомнить об ином решении конфликтных ситуаций в России. Примеров достаточно. Один из них - возвращение в Киев фресок из Михайловского Златоверхого собора, вывезенных в Германию во время Великой Отечественной войны, а затем оказавшихся в Эрмитаже. Рассмотрение дела о «Золоте скифов» было в очередной раз отложено из-за отвода украинской стороной судьи апелляционного суда по причине «возможной предвзятости»… Очередной абсурд: предвзятости нет, но она возможна… И после первоначального отказа нелепое требование всё же было выполнено: судья Дуко Оранье отстранён от дела, о чём сообщили на сайте апелляционного суда Амстердама. А вот о ходе рассмотрения дополнительных доказательств крымской стороны, предоставленных суду в сентябре прошлого года, пока ничего не известно. Как неизвестно и об условиях, в которых хранятся крымские артефакты. - Не зная, в каких условиях хранится коллекция, мы опасаемся, что в чужих руках она пострадает, - признаётся генеральный директор Керченского историко-культурного музея-заповедника, один из представителей крымского музейного сообщества в амстердамском суде Татьяна Умрихина. - У нас за сохранность уникальных предметов отвечают специалисты высочайшего класса, хорошо знающие особенности реставрации того, что пролежало столетия под землёй, в воде. И у нас особое отношение к музейным предметам: не только как к историческому и культурному наследию, а прежде всего - духовному наследию крымских народов. И крымским народам оно должно принадлежать, а не киевским «дядькам». Название коллекции, оказавшейся заложницей затянувшейся судебной тяжбы, символично. Слово «золото» имеет здесь не только прямое, но и переносное значение: особая ценность всех предметов, а не только сделанных из драгоценного металла. Среди прочего в ней - фигурки из серебра, украшения конской узды, глиняные сосуды, отреставрированные китайские лаковые шкатулки и многое другое, извлечённое из земли при раскопках Усть-Альминского некрополя, Неаполя Скифского, Херсонесского городища, могильника Нейзац и в других местах. Скульптуру «Змееногая богиня», найденную на горе Митридат и не имеющую аналогов, называют символом Тавриды - как божество многих народов, издавна населявших этот край. Она выполнена боспорским мастером из местного известняка. Без всех этих далеко не золотых предметов экспозиции крымских музеев не могут в полном объёме представлять прошедшие эпохи. - В Амстердамском суде украинской стороной оспаривается очевидное: на наших экспонатах стоит маркировка музеев, которым они принадлежат, - напоминает министр культуры Крыма Арина Новосельская. - Их присвоение законным быть не может. Как видим, не для всех очевидное - очевидно. И нам ничего не остаётся, как уповать на честность служителей Фемиды и надеяться, что они не допустят грабежа, который собирается с их помощью совершить сопредельное Крыму государство. В Центральном музее Тавриды вместо экспоната - табличка. Из первых уст Андрей Мальгин: «Суд проигнорировал музейное право, запрещающее вскрытие витрин и перемещение коллекций без участия музеев, из которых поступили экспонаты. А крымских музейщиков в Амстердам после закрытия выставки не пригласили. И мы не знаем, в каких условиях хранятся экспонаты».