Иван Оленчук и Яков Дашевский, снимок нашего фотокора Леонида Яблонского, 1943 год. Фото из архива редакции. Безусловно, героизм, отвага, мужество, стойкость - это не только о том периоде и нашем полуострове. Таковыми были наполнены все мгновения Великой Отечественной, что наш советский народ вёл с 22 июня 1941-го - его справедливая и великая битва за право просто быть стране, миру - без фашизма, без войны. Но две осени той войны, 1941-го и 1943-го, особо памятны для Крыма. О них, некоторых героях, мы начали рассказ в прошлых выпусках рубрики, в этом продолжим - о событиях 80-летней давности. Осень 1941-го - оборона Перекопа, прорыв врага на территорию полуострова, почти полная его оккупация; и залп 54-й береговой батареи Николаевки, мужество защитников Севастополя, начало его второй, после Крымской войны 1854-1855 года, обороны; и отвага народных мстителей, партизан и подпольщиков, боровшихся с врагом в лесах, горах, городах, деревнях. И просто вера всех крымчан, страны, сквозь все годы войны, вера в победу. Осень 1943-го - путь победы, начало освобождения полуострова, плацдармы на Перекопе и Сиваше, Керченско-Эльтигенский десант… Те, буквально, клочки земли, занятые с боями, так и удерживали - отчаянно, помня боль десантов зимы 1941-1942-го, Керченско-Феодосийского, Евпаторийского, Судакского, Коктебельского, в которых, увы, не удалось воплотить в реальность мечту о скором спасении полуострова. В 1943-м бойцы Красной Армии, стремившиеся в Крым, делали даже, казалось, невозможное, чтобы всё-таки воплотить. Помним. Связь времён О плацдарме на Сиваше, что в ноябрьские дни 80 лет назад героически создали и удерживали бойцы Красной Армии, не писала почему-то наша газета, тогда «Красный Крым». Да и в сводках Сов­информбюро не упоминалось, только вскользь о местности, к примеру, от 30 октября 1943-го: «В районе между рекой Днепр и побережьем Сиваша наши войска (4-й Украинский фронт Фёдора Ивановича Толбухина. - Ред.), продолжая преследовать отступающего противника, продвинулись вперёд от 15 до 35 километров». Но он был - третий, плацдарм после Перекопского и Эльтигенского, - Сивашский, тоже появившийся в ночь на 1 ноября, пока с той стороны залива, только освобождённой в ходе Нижнеднепровской наступательной операции. Для подготовки Крымской наступательной залив надо было форсировать, технику переправить. Если на Перекопе-Турецком валу и Керченском полуострове враг подготовился основательно, то со стороны Сиваша нас не ждали. Для холёных европейцев это было неслыханной глупостью - переходить залив по грудь, по горло в ледяной воде, а на дне сплошные ямы-топи илистые. Но что для них глупость, для нас - мужество. И повторили в 1943-м бойцы фронтового 10-го стрелкового корпуса Константина Павловича Неверова подвиг воинов Южного фронта Михаила Васильевича Фрунзе ноября 1920-го. Да и подвиг воинов Русской Армии Петра Петровича Ласси, форсировавших Сиваш в 1737-м тоже, правда, тогда был июль. А осенью 1943-го в рядах форсировавших было немало тех, кто шёл сквозь ил в 1920-м, даже проводник общий. Наверное, неправильно, вспомнить события 80-летней давности там, и не сказать о происходившем 103 года назад. Тем более что и тогда, и позже части, бравшие Сиваш, получили почётное наименование «Сивашские». Осень, первая декада ноября. Мужество. Есть в Клепинино Красно­гвардейского района народный Музей 51-й армии (в 1943-м в Крым её вёл Яков Григорьевич Крейзер), его хранитель, увы, ушедший из жизни 4 года назад, Виктор Исаакович Пономаренко, друг «Крымской правды», как-то написал нам, что среди экспонатов бережно хранится снимок нашего фронтового фотокорреспондента, сотрудника армейской газеты «Сын Отечества» Леонида Исааковича Яблонского. «Дед Оленчук указывает путь через Сиваш», на фото легендарный проводник красноармейцев в 1920-м и 1943-м Иван Иванович Оленчук и Яков Сергеевич Дашевский, начштаба 51-й армии. В 1920-м Ивану Оленчуку было 43, уроженец села Строгановка, на Херсонщине. Не знаем, сохранился ли памятный знак на месте, где общались тогда проводник и командующий Южным фронтом Михаил Фрунзе. Сиваш Михаил Васильевич выбрал для обходного пути нашей 6-й армии Августа Ивановича Корка (в резерве была и 13-я армия Иеронима Петровича Уборевича) при прорыве через Перекоп - ударить с тыла по Белой Армии Петра Николаевича Врангеля, неся на полуостров Советскую власть. Пока 51-я дивизия комдива Василия Константиновича Блюхера, в Крыму и. о. комдива Петра Ефимовича Щетинкина готовила штурм Перекопа, её 153-я отдельная кавалерийская бригада (увы, имя комбрига не знаем), 15-я (Ивана Ивановича Раудмеца) и 52-я (увы, имя комдива не знаем) стрелковые дивизии форсировали слегка обмелевший Сиваш, выбив с Литовского полуострова Кубанскую казачью бригаду Михаила Архиповича Фостикова, выйдя в тыл белогвардейцев у Турецкого вала. Через чаклаки Сиваш - залив коварный, даже, если как тогда вода под порывом ветра отступит, илистое-глинистое дно будет полно «чаклаков» - топких ям, мгновенно засасывающих. Но местные подсказали, что есть соляр Иван Оленчук, знающий путь через топи. И подтвердил он, что есть тропа до Литовского (в честь располагавшегося в Крыму 51-го пехотного Его Императорского Высочества наследника Цесаревича Литовского полка) полуострова, знает он её, так как ещё с отцом соль в заливе добывали… А вот идти отказывался, вспоминал потом разговор с комфронта (рассказ опубликован в газете «Сын Отечества»): «Фрунзе сказал: «Предстоит задание - будете нашим проводником, когда мы поведём наступление в Крым». Меня так и кольнуло. «А почему, - говорю, - Оленчук, а не кто другой?» - «А потому, что на вас указали, что вы хорошо знаете место. Вы больше других занимались соляными промыслами». Тогда я говорю: «Семь душ у меня. Надо их упредить. Убьют меня, что тогда получится?». А Фрунзе усмехнулся и говорит: «Вас не убьют, Оленчук. Вы только проводите войска до того берега и будете свободны». Он, попрощавшись с женой Харитиной и семью ребятишками, водил через Сиваш несколько раз тогда. Сначала разведчиков, прокладывая броды лозой и ставя вешки через каждую сотню шагов, а 7 ноября за два часа до полуночи повёл из Строгановки (из деревни Ивановка вёл пастух Алексей Тимофеевич Петренко) первый отряд - начальника политотдела 15-й стрелковой Александры Александровны Янышевой. Таща пулемёты, шли 270 коммунистов и комсомольцев, среди них и 19-летний Герман Гонтаренко. Его воспоминаниями как-то поделилась дочь Тамара Мальцева: «Увидев в начале колонны женщину, понял, что струсить не имеет права. Вначале у берега дно было твёрдым, потом начало расползаться под ногами, с каждым шагом в ботинках становилось всё больше и больше леденящей жижи, а по спине, несмотря на мороз, стекали капли пота. Идти становилось всё труднее. Нередко попадались ямы, которые в темноте было трудно миновать даже при наличии вешек. Слышались всплески и лошадиный храп. Люди же не издавали при этом ни единого звука: ни стона, ни зова о помощи - помнили слова Александры Янышевой «Даже умирать будем молча». Внезапно ветер сменился и вода начала прибывать: бойцы 15-й и 52-й дивизий могли оказаться в окружении, им на помощь пошли части 7-й кавалерийской Николая Ивановича Сабельникова, жители Строгановки и Владимировки насыпь стали делать, чтоб воинов спасти. А они с ходу вступали в бой - двое суток его, жестокого, прошло, пока над Перекопом не появилось Красное знамя. Позже Михаил Фрунзе вспоминал: «Чтобы оценить всю грандиозность штурма, надо помнить, что никаких технических средств у войск не было, а работу производили люди в условиях страшной стужи, полураздетые и разутые, лишённые возможности хотя бы где-нибудь обогреться и не получавшие даже горячей пищи и питья. Только небывалый подъём настроения и величайший героизм всего состава армий фронта позволяли совершать невозможное. Каждый красноармеец, командир и политработник держались лишь крепко засевшей в сознании всех мыслью: во что бы то ни стало ворваться в Крым». Наверное, эти слова сполна можно отнести и к вои­нам, форсировавшим Сиваш осенью 1943-го. Кстати, тогда комдивы и военсовет фронта напоминали бойцам о предыдущих форсированиях и в русско-турецкую 1737-го, и в Гражданскую 1920-го. Дивизий, форсировавших залив 80 лет назад, было больше: 216-я Григория Фёдоровича Малюкова, 257-я Александра Михайловича Пыхтина, 263-я Павла Михайловича Волосатых, 267-я Архипа Ивановича Толстова, 346-я Дмитрия Ивановича Станкевского, стрелковые, иные части 51-й армии. Командарм Яков Крейзер вспоминал: «На картах Сиваш обозначен приятным голубым цветом. В действительности же это коварный залив с вязким илистым дном, исключающим возможность движения машин и лошадей вброд. Пеший боец переходил Сиваш за 2-3 часа. 76-миллиметровое орудие на лодке группа солдат перетягивала за 5-6 часов». Маршрут для прохождения выбрали чуть иной, на всякий случай, если враг изу­чал нашу историю: восточнее Литовского полуострова, между мысом Кургана на севере и мысом Джунгара, и до острова Русский, нашего первого плацдарма на Сиваше. О том, о мосте, что, повторяя мужест­во воинов Русской армии, возводили воины Красной, - в следующем выпуске рубрики.